Голубое небо Опции

[Iton]

Так забавно было видеть ее плачущей...
Она всегда была для меня символом силы.
Уверенная, умная, самодостаточная, в меру жестокая.. она рыдала.

Я потянулся к торшеру и зажег свет. Слезы скатывались по ее очаровательному, но опухшему лицу.
Она сидела сгорбленная на краю кровати, со спущенной бретелькой от лифчика.
- Заварить чай?
Она кивнула.
Я накинул халат, сделал свет тише, и пошел на кухню.

Пожалуй, крепкий чай и релаксирующая музыка это то, что нужно было нам обоим...
Люблю я чай... Наверное, даже больше чем спиртное.
Он как наркотик, кстати, это и есть наркотик.
Я залил чайник кипятком и по дому распространился легкий, приятный аромат.
Включенный музыкальный центр сразу заиграл нужную мелодию. Sacred Spirits - Yeha-Noha

Когда я вошел в комнату она уже была одета.
- Ты ничтожество.
- Я знаю. Чай готов.

Чай надо пить спокойно. Перед глотком стоит слегка выдохнуть, и вдохнуть. "Открыть" аромат чая.
Тогда он раскроется перед вами всем своим букетом, и то, что вы почувствуете, будет подобно глотку жизни.
- Забавно.
- Да, это действительно классно
- ...
- ...
- Зачем ты мне это рассказал?
- Я, думаю как и ты, перестали получать удовольствие друг от друга. Мне было глупо что-то скрывать. К тому же теперь ты с чистой совестью можешь считать меня скотиной, и поверь так тебе будет легче.
- Да, скотина ты редкостная.
- Не отвлекайся, чай быстро выдыхается...

Я закрыл за ней дверь, налил бокальчик вина и пошел на балкон.
Какая все-таки быстрая процедура. Больше мы не созвонимся, ее номер я удалил еще на ужине...
И все-таки она была хороша. Особенно отсюда. С 16 этажа она была лишь маленькой точкой, но тоже по-своему очаровательной.
Она медленно удалялась, приближаясь к углу дома, где я навсегда потеряю ее.

Я допил вино, и пошел спать. Наверно мне так и суждено всю жизнь...
Быть одному?
Да.
Как птице.
Свободно парящей птице.
И пусть я никогда не смогу свить себе уютное и теплое гнездо, но небо навсегда останется моим.
Чистое, бескрайнее, прекрасное небо.

Вокруг кричали дети, суетились взрослые и ворковали старики.
Мир несся своим течением, а я парил.
Нежно, и игриво поднимаясь в лучах восходящего солнца, я возносился все выше к небу...
Где цвет его все голубее, а привычный мир все дальше.