Аматэрасу Омиками
9.5.2007, 22:58
РАЗГОНКА И ТОРМОЖЕНИЕ ПСИХИКИ
Нередко некое действие, которое мы неоднократно выполняем в разное время, субъективно воспринимается нами не одинаково. Иной раз нам кажется, что оно длится чересчур долго и заставляет нас прилагать серьезные усилия. А в другой раз, когда мы пребываем в ином психо-эмоциональном состоянии, нам кажется, будто то же действие мы производим быстро и четко, просто играючи. В данном случае субъективная оценка степени сложности этого действия целиком и полностью зависит от уровня нашей психической активности. Графически это можно показать так: (рисунок)
Где F - производная функция от альфа и гамма ритмов мозга, т.е. психическая активность; Т - время; 1 - обычный уровень психической активности человека; 2 - разгонка и торможение психической активности тренированного человека, или же подъем и падение активности психики при употреблении химических препаратов.
Психическая активность - это некая производная функция от альфа и гамма ритмов мозга. Ее труднее определить теоретически, нежели практически почувствовать в самом себе. Что же это такое? У каждого нормального человека она обычно находится в пределах некоей амплитуды колебаний. Однако в стрессовых ситуациях она может подниматься значительно выше этих пределов. Такое состояние называют по-разному, - гипервозбуждение, состояние аффекта и т.д., - но суть его неизменна - запредельная разгонка человеческой психики.
Когда хрупкая женщина рванулась наперерез грузовому автомобилю, под колесами которого оказался ее ребенок, наверняка в тот момент она находилась в состоянии, граничившем с безумием. Активность ее психики поднялась далеко за пределы обычного человеческого уровня. Но что такое этот нормальный человеческий уровень психической активности? С точки зрения медиков, норма - это некий диапазон, за верхним пределом которого начинается маниакальная фаза психического расстройства, за нижним - депрессивная. Но признать это болезнью можно лишь в том случае, если человек утратил контроль над степенью активности своей психики. В то же время, разогнанная психическая активность позволяет человеку выдерживать немыслимые физические нагрузки, демонстрировать чудеса силы, быстроты, ловкости и многое-многое другое.
Однажды я беседовал со своим старым знакомым, с человеком, около двадцати лет выполнявшим оперативную работу в системе МВД. Я спросил его: <Скажи, кого труднее всего брать: спецназовцев, каратэистов, может быть, не самых законопослушных граждан с изрядным лагерным опытом?>
Мой товарищ пожал плечами: <Да, нет. Этих брать как раз не так уж сложно. Труднее всего - наркомана после дозы. Вот этого, не покалечив, не взять>.
Тут уместно пояснить, что некоторые наркотические препараты - ЛСД, силлуцилин, морфин, героин, мескалин и др. - обладают свойством значительно поднимать психическую активность. В то время как алкоголь, транквилизаторы, различные снотворные ее гасят. Припомните, как дон Хуан Матус в начале обучения пичкал Кастанеду плодами особого кактуса, в котором как раз и содержится наркотическое вещество, разгоняющее психическую активность.
Повторяю, чем выше психическая активность человека, тем в большей степени он может реализовать свои потенциальные возможности, в том числе - мышечные. В обычном состоянии человек способен задействовать последние лишь на 10-20 процентов, но на пике психической активности - на значительно большую величину.
С другой стороны, если только и делать, что разгонять свою психику, то в конце концов можно угодить в маниакальную фазу и <заработать> психическое заболевание. Следовательно, одновременно нужно учиться и тормозить ее. Немного позже я подробно остановлюсь на техниках того и другого - и разгонки и торможения психики. А пока я расскажу вам такой случай.
В начале перестройки один мой коллега по спорту не сразу нашел свое место в новой жизни и временно устроился работать санитаром в некую московскую элитную психическую клинику. Это был мастер спорта по борьбе, детина двух метров ростом и за сто тридцать килограммов весом. При своих внушительных габаритах он, не особенно напрягаясь, мог на перекладине выполнить подряд десять выходов силой. В общем, уже работая в клинике, он однажды мне пожаловался:
- Ничего не понимаю. Один псих - маленький, дохлый, щуплый - вырывается из рук и все тут. А я его удержать не могу - сил не хватает.
Я засмеялся:
- Могу тебе сказать, чем он болен.
- Чем? - удивился мой товарищ.
- У него маниакально-депрессивный психоз, маниакальная фаза.
Затем последовал классический вопрос:
- А откуда ты знаешь? Как ты узнал?
Да, очень просто. В маниакальной фазе психоза значительно раскрепощаются мышечные возможности человека за счет подъема активности его психики.
Итак, чтобы существенно увеличить свое могущество, вам необходимо выходить за пределы нормы психической активности, максимально разгоняя свою психику и, в то же время, не позволяя ей ускользнуть из-под вашего внутреннего контроля.
Вообще, умение произвольно разгонять и тормозить активность своей психики дает человеку многие преимущества. Он легко может, например, избежать пристрастия к алкоголю, или же избавиться от такового, если оно уже возникло.
Что есть алкоголь для человека? - Прежде всего, это - внешнее торможение психики. Так вот, если человек, употребивший даже значительную дозу спиртного, начинает разгонять свою психику, то он не опьянеет. С другой стороны, он может подавить в зародыше любое стремление выпить, быстро затормозив свою психическую активность. Точно так же он может избавиться и от пристрастия к транквилизаторам. Действительно, если человек способен сам затормозить психику, то зачем они ему нужны? Отказаться от применения психотропных веществ тоже не так уж сложно, когда человек может по собственному желанию существенно разгонять психическую активность. Более того, даже когда вас искусственно <сажают на иглу>, вы имеете шанс успешно противостоять влиянию наркотика, противопоставляя искусственному разгону торможение своей психики. Опираясь на собственный немалый опыт спортивных поединков, равно как и на опыт физических конфликтов с самыми разными лицами, я сделал одно заключение: в реальной схватке лучше встретиться с обладателем черного пояса или звания <мастер спорта>, нежели с человеком, который солидную часть своей жизни провел на закрытых пространствах. Конечно, при условии, что там он занимал не последнее положение. Ибо, чтобы в тех местах выжить и утвердиться, нужно уметь раскачивать свою психику.
Эту <технику> называют <зековским куражом>. Человек входит в полубезумное состояние, брызжет слюной, сыплет невнятные отрывочные угрозы. Судя по внешним симптомам, он пребывает в полуманиакальной фазе психоза. А это означает, что он перестает логически мыслить. Его болевая чувствительность очень низка. В этом состоянии остановить его почти невозможно - разве что каким-либо образом вызвать у него сильное сотрясение мозга или нанести ему другую серьезную черепно-мозговую травму. Во всех иных случаях этот человек будет двигаться, действовать, сокрушая все на своем пути. Естественно, такой противник представляется мне куда более серьезным и опасным, нежели самый подготовленный спортсмен.
Итак, самое главное оружие бойца - это умение быстро разгонять свою психическую активность. Но, разгоняя ее, очень важно не переступить одну черту. За каким-то едва уловимым порогом вы перестаете контролировать свои действия и полностью уподобляетесь берсеркам викингов.
Если вы будете постоянно тренировать разгонку психики, то вскоре сможете очень легко вводить себя в полубезумное состояние, когда на губах выступает пена, а глаза застилает красноватый туман. Именно в этом состоянии человек способен стремительно двигаться, сокрушая все преграды, когда его действиями управляет единственная программа - разрушение. Вспомним древнеиндийский культ Шивы - великого разрушителя мироздания. Многоликий и многорукий со зловещим трезубцем, танцует он свой безумный танец.
Или же героические предания викингов. Воин в припадке боевого безумия бросался вперед, сокрушая ряды врагов. Невозможно было его остановить ни мечом, ни стрелой, ибо он двигался слишком быстро.
Неуязвимость - тоже следствие сознательного безумия. На разгонке психики ускоряется ваше восприятие. В этом состоянии ничего не стоит уклониться от удара, увернуться от брошенного ножа. Некоторые викинги умели уклоняться даже от летящей стрелы. Позже я расскажу об одной удивительной технике, позволяющей уходить от выстрела с близкого расстояния. Она базируется на том же самом принципе - на запредельном подъеме психической активности.
Разгонка психической активности подразумевает максимальную взвинченность, полу безумие. Чрезвычайно важно уметь в таком состоянии действовать осмысленно. Причем действует уже не разум, а непосредствен но рефлексы тела.
Боевые рефлексы таятся в каждом из нас. Подобно моему уважаемому коллеге Алексею Константиновичу Белову, я глубоко убежден, что великолепно сражаться может любой человек, -сильный, слабый, толстый, худой, женщина, старик, подросток, -каждый человек может быть великим воином. Вся суть состояния воина - это высокая разгонка психики. Из двух соперников всегда побеждает не наиболее сильный, ловкий, или тренированный, но тот, кто может сильнее разогнать психическую активность. Отсюда следует очень важный вывод: физическая сила ничего не решает - никогда, нигде и ни в чем.
Как-то в разговоре со мной великолепный мастер ножевого боя обронил такую фразу: <Если бы мне пришлось выбирать противника между огромным детиной, вооруженным большим обоюдоострым ножом, и тоненькой подвижной истеричкой с шилом в руке, поверь, честное слово, я бы выбрал первого>.
И это правильно. Грубая сила не решает ничего. Мало что значит и быстрота, ибо по настоящему высокую скорость и стремительность может сообщить вашим действиям лишь разгонка психической активности. Ведь не случайно даже малоподвижные в обычной жизни, вялые, ленивые люди, будучи в состоянии внутренней взведенности, двигались и действовали значительно быстрее тренированных подготовленных спортсменов. Таких случаев известно много.
Теперь мы подошли к самому главному вопросу: как нужно разгонять свою психическую активность.
(Далее в книге практические упражнения)
В.В.Шлахтер (Мастер)
Человек - оружие.
ну вот статейка, если интересно
Бритиш джорнал оф адцикшн . Том 53, номер 2,
Письмо от мастера-наркомана, питавшего
пристрастие к опасным препаратам.
3 августа 1956 г.
Венеция.
Уважаемый доктор,
Благодарю за письмо. Посылаю статью о действии различных наркотиков, которые я употреблял. Не знаю, подходит ли она для публикации в вашем издании. Не возра¬жаю, если вы используете мое имя.
Никаких затруднений с выпивкой. Никакой тяги к нар¬котикам. Общее состояние здоровья отличное. Передай¬те, пожалуйста, привет мистеру... Я ежедневно, с прекрас¬ными результатами, пользуюсь его системой упражнений. Я подумываю о том, чтобы написать книгу о наркоти¬ческих средствах - если удастся подыскать подходящего помощника, который взялся бы за техническую сторону дела.
Ваш Уильям Берроуз.
Употребление опиума и его производных ведет к состоя¬нию, которое укладывается в определенные рамки и опреде¬ляется как "пагубное пристрастие" (этот термин неправиль¬но употребляют для обозначения всего, к чему привыкают или чего хотят. Мы говорим о пагубном пристрастии к сладо¬стям, кофе, табаку, теплой погоде, телевидению, детектив¬ным романам, кроссвордам). Столь неверно употребляемый термин теряет всякую меткость своего значения. Употребле¬ние морфия ведет к метаболической зависимости от него. Морфий становится биологически необходимым, как вода, и наркоман, если его неожиданно лишить этого наркотика, может умереть. Диабетик умрет без инсулина, однако он не приобретает пагубного пристрастия к инсулину. Его потреб¬ность в инсулине возникает не от употребления инсулина.
Он нуждается в инсулине для поддержания нормального об¬мена веществ. Наркоман нуждается в морфии, чтобы под¬держивать морфинный обмен веществ и таким образом избе¬жать мучительно болезненного возвращения к нормальному обмену веществ.
Я употреблял некоторые "наркотические" препараты в течение двадцатилетнего периода. Кое-какие из этих препа¬ратов вызывают привыкание в вышеупомянутом смысле. Большинство же - нет.
Опиаты. Более двенадцати лет я употреблял опиум -курил и ел (подкожная инъекция приводит к абсцессам, внутривенная инъекция неприятна, а возможно - опасна), героин - инъекциями под кожу, в вену и мышцу и вдыханием через нос (если под рукой не было шприца), морфий, дилау¬дид, пантопон, юкодол, паракодин, дионин, кодеин, деме¬рол, методон. Все они в разной степени ведут к привыканию. Вне зависимости от того, каким способом употребляется нар¬котик — курением, вдыханием, инъекциями, через рот, вставлением свечей в прямую кишку, - результат один -привыкание. И привычку курить так же трудно побороть, как привычку к внутривенным инъекциям. Мысль о том, что привычка к инъекциям особенно вредна, возникает от неоп¬равданного страха перед уколами ("инъекции отравляют кровь" - как будто кровь хоть сколько-то меньше отравляет¬ся веществами, абсорбируемыми из желудка, легких или слизистой оболочки). Вероятно, демерол вызывает привыка¬ние в меньшей степени, чем морфий. Он и меньше удовлет¬воряет наркоманов, и менее эффективен как болеутоляю¬щее. Хотя привычку к демеролу легче побороть, чем привыч¬ку к морфию, демерол определенно более вреден для здо¬ровья, и особенно - для нервной системы. Как-то я употреб¬лял демерол в течение трех месяцев и нажил несколько тя¬желых симптомов: трясущиеся руки (с морфием руки у меня не дрожат), прогрессирующую потерю координации, сокра¬щение мышц, параноидальные навязчивые идеи, страх су¬масшествия. В конце концов у меня возникла нетерпимость к демеролу - несомненно, как мера самосохранения, - и я переключился на методон. Все мои симптомы как рукой сня¬ло. Могу добавить, что демерол, точно так же, как и морфий, вызывает запор, что он оказывает даже более угнетающее воздействие на аппетит и половые функции, однако не сужа¬ет зрачки. За много лет я сделал себе тысячи инъекций несте¬рилизованными, даже грязными иглами, и ни разу не пере¬нес заражения, пока не начал употреблять демерол. Тут я переболел серией абсцессов, один из которых пришлось вскрывать и дренировать. Короче говоря, демерол, мне ка¬жется, является более опасным средством, чем морфий. Ме¬тодон полностью удовлетворяет наркомана, является отлич¬ным болеутоляющим и вызывает не меньшее привыкание, чем морфий.
Я употреблял морфий при острой боли. Любой опиат, ко¬торый эффективно утоляет боль, в такой же степени ослабля¬ет "симптомы отнятия" наркотика. Вывод очевиден: любой опиат, утоляющий боль, ведет к привыканию, и чем эффек¬тивнее он утоляет боль, тем сильнее возникающее к нему привыкание. Молекула, вызывающая привыкание, и молеку¬ла, утоляющая боль, у морфия, вероятно, идентичны, и про¬цесс, благодаря которому морфий утоляет боль, - это тот же самый процесс, который ведет к толерантности и пагубному пристрастию. Морфий, не ведущий к привыканию, является современным философским камнем. С другой стороны, раз¬новидности апоморфина могут оказаться крайне эффектив¬ными при контролировании синдрома отнятия. Однако не приходится рассчитывать на то, что это лекарство будет так¬же и болеутоляющим.
Феномен пагубного пристрастия к морфию хорошо изве¬стен, и здесь нет нужды подробно его касаться. Однако на некоторые моменты обращалось, как мне кажется, недоста¬точное внимание: метаболическая несовместимость морфия и алкоголя рассматривалась, но никто, насколько я знаю, не дал ей объяснения. Если морфинист употребляет алкоголь, он не испытывает никаких приятных, эйфорических ощущений. Напротив, постепенно растет ощущение дискомфорта и необ¬ходимость в очередной инъекции; возможно, печень быстро сводит действие алкоголя на нет. Однажды я попробовал вы¬пить, еще не полностью оправившись от гепатита (морфий я в то время не употреблял). Метаболическое ощущение было идентичным. В одном случае печень частично была выведена из строя желтухой, в другом - целиком поглощена морфин¬ным обменом веществ. Ни в одном из этих случаев она не
9 Уильям С Берроуз
могла включить в обмен веществ алкоголь. Я знаю несколько алкоголиков, которые начали употреблять морфий. Они были в состоянии воспринимать большие дозы морфия (один гран за укол) без болезненных последствий и через несколько дней прекращали принимать алкоголь. Обратного никогда не про¬исходит. Морфинист не может воспринимать алкоголь, когда он принимает морфий или страдает от морфинного отнятия. Способность воспринимать алкоголь является верным при¬знаком дезинтоксикации. Поэтому алкоголь не может сразу заменить морфий. Разумеется, наркоман, достигший дезин¬токсикации, может начать пить и стать алкоголиком.
Во время отнятия наркоман болезненно воспринимает всё, что его окружает. Чувства обострены до галлюцинаций. Ка¬жется, что знакомые предметы корчатся от вселившейся в них скрытой жизни. Наркоман погружен в переживания, как возникающие под воздействием внешних причин, так и каса¬ющиеся его организма. Он может испытывать вспышки при¬ятной ностальгии, но общее ощущение крайне болезненное. (Возможно, болезненность ощущений является следствием их интенсивности. Приятное ощущение может сделаться не¬выносимым, если достигнута определенная степень его ин¬тенсивности.) ч
Я заметил две специфические реакции на раннее отнятие: 1) всё выглядит угрожающим; 2) умеренная паранойя. Док¬тора и сестры превращаются в страшных чудовищ. Во время нескольких курсов лечения я чувствовал, что окружен опас¬ными безумцами. Я разговаривал с одним из пациентов д-ра Дента, только что достигшим дезинтоксикации после при¬вычки к петидину. Он рассказал о подобных переживаниях, о том, что в течение 24 часов сестры и доктор "казались жесто¬кими и отвратительными". И всё вокруг - беспросветным. Говорил я и с другими наркоманами, которые пережили подо¬бное. Теперь психологическая основа параноидальных пред¬ставлений во время отнятия ясна. Специфическое однообра¬зие таких реакций указывает на их метаболическое проис¬хождение. Сходство между феноменом отнятия и определен¬ными состояниями наркотической интоксикации потрясаю¬ще. Гашиш, Banmstena caapi (хармалин), пейотль (меска-лин) вызывают состояния обостренной чувствительности с галлюцинаторной восприимчивостью. Всё кажется ожившим.
Часты параноидальные идеи. Особенно точно воспроиз¬водит состояние отнятия отравление Bannisteria caapi. Всё выглядит угрожающим. Отмечаются параноидальные идеи, в особенности при передозировке. Приняв Bannisteria Caapi, я пришел к убеждению, что "шаман" вместе с его подмастерь¬ем сговорились меня убить. Похоже, метаболическое состоя¬ние организма способно воспроизводить результат воздейст¬вия различных наркотиков.
В США наркоманы, употребляющие героин, невольно проходят курс снижения дозы благодаря "толкачам" (бары¬гам) , которые постепенно всё в большей пропорции разбавля¬ют свой товар молочным сахаром и барбитуратами. В резуль¬тате многие наркоманы, желающие пройти курс лечения, имеют слабое привыкание, и полная дезинтоксикация может наступить у них за короткое время (7-8 дней). Они быстро поправляются без всякого лечения. В то же время некоторое облегчение приносят любое успокаивающее, антиаллергиче¬ское лекарство, особенно при введении его с помощью инъек¬ции. Наркоман чувствует себя лучше, если знает, что некое чужеродное вещество попадает в систему кровообращения. Толсерол, торазин и родственные им транквилизаторы, все виды барбитуратов, хлорал и пар-альдегид, антигистамины, кортизон, резерпин, даже шок (не подходит ли очередь лобо¬томии?) - все они применялись с результатами, обычно опи¬сываемыми как "обнадеживающие". Мой собственный опыт говорит о том, что эти результаты следует воспринимать с некоторыми оговорками. Несомненно, отмечено лечение симптоматики, и все эти лекарства (за исключением, воз¬можно, наиболее часто применяемых - барбитуратов) играют свою роль в лечении синдрома отнятия. Но ни одно из этих лекарств само по себе ответом на отнятие не является. Симп¬томы отнятия варьируются в зависимости от индивидуально¬го обмена веществ и физического типа. Индивидуумы с "ку¬риной грудью", а также склонные к сенной лихорадке и аст¬ме, при отнятии сильно страдают от аллергических симпто¬мов: насморка, чихания, жгучих болей, слезящихся глаз, за¬трудненного дыхания. В таких случаях некоторого облегче¬ния можно добиться с помощью кортизона и антигистаминов. Тошноту, очевидно, можно контролировать с помощью про¬тиворвотных лекарств, таких как торазин.
Я прошел десять "курсов", в течение которых применя¬лись все эти лекарства. Я пробовал быстрое снижение дозы, постепенное снижение дозы, продолжительный сон, апомор-фин, антигистамины, французскую систему, применяющую некий бесполезный продукт, известный как "аморфин", -всё, кроме шока. (Было бы интересно познакомиться с ре¬зультатами дальнейших экспериментов с лечением шоком, проведенных над кем-нибудь другим.) Успех любого лечения зависит от степени и продолжительности наркомании, стадии отнятия (лекарства, эффективные при позднем или легком отнятии, могут оказаться губительными в острой фазе), ин¬дивидуальных симптомов, состояния здоровья, возраста и т. д. Один и тот же метод лечения может быть абсолютно неэф¬фективным в одно время и дать отличные результаты в дру¬гое. Или же лечение, которое не приносит никакой пользы мне, может помочь кому-то другому. Не осмеливаясь выно¬сить окончательных суждений, я лишь хочу описать свою собственную реакцию на различные лекарства и методы ле¬чения.
Курсы снижения дозы. Это самая известная фор¬ма лечения, и никакой из ныне известных методов не может полностью заменить ее в тяжелых случаях. Пациент должен получать немного морфия. Если и есть некое правило, приме¬нимое во всех случаях привыкания, то это именно оно. Одна¬ко отнимать морфий следует как можно раньше. Я проходил курсы постепенного снижения дозы, и результатом во всех случаях было разочарование, а в конце концов - рецидив. Незначительное снижение дозы может превратиться в беско¬нечное. Когда наркоман хочет лечиться, он, в большинстве случаев, уже много раз испытывал симптомы отнятия. Он ждет неприятного испытания и готов терпеть. Но если муки отнятия вместо десяти дней длятся более двух месяцев, он может их не выдержать. Именно длительность боли, а не ее интенсивность, ломает волю к сопротивлению. Если нарко¬ман по привычке примет любое, даже самое незначительное количество любого опиата, чтобы облегчить страдания от сла¬бости, бессонницы, тоски, нетерпения на поздней стадии от¬нятия, симптомы отнятия не исчезнут практически никогда, и рецидив почти неизбежен.
Продолжительный сон. В теории звучит неплохо. Вы засыпаете и просыпаетесь здоровым. Большие дозы хло¬ралгидрата, барбитуратов, торазина приводили лишь к кош¬марному полубессознательному состоянию. Отнятие снот¬ворных через пять дней вызывало тяжелый шок. Затем следо¬вали тяжелые симптомы морфинного отнятия. В конечном счете всё это выливалось в синдром ни с чем не сравнимого ужаса. Ни один из курсов лечения, когда-либо предпринятых мной, не был таким болезненным, как этот считающийся безболезненным метод. Цикл сна и бодрствования во время отнятия всегда нарушен. Дополнительное нарушение его с помощью сильных снотворных противопоказано, если не ска¬зать больше. Отнятие морфия достаточно травмирует и без дополнительного отнятия барбитуратов. После двухнедель¬ного пребывания в больнице (пять дней усыпления, десять дней "отдыха") я был еще настолько слаб, что потерял созна¬ние, попытавшись подняться вверх по слегка наклонному по¬лу. Я считаю продолжительный сон худшим из всех возмож¬ных методов лечения.
Антигистамины. Применение антигистаминов ос¬новано на аллергической теории отнятия. Резкое отнятие морфия ускоряет перепроизводство гистамина с вытекающи¬ми из этого аллергическими симптомами. (При шоке, возни¬кающем в результате травмы с острой болью, в крови выделя¬ется много гистамина. При острой боли, как и при наркома¬нии, с готовностью усваиваются токсичные дозы морфия. Кролики с повышенным содержанием гистамина в крови об¬ладают весьма высокой сопротивляемостью к морфию.) Из моего собственного опыта с антигистаминами определенных выводов не сделаешь. Однажды я предпринял курс, при кото¬ром применялись только антигистамины, и результаты ока¬зались неплохими. Но в тот раз привыкание было легким, и к началу лечения я обходился без морфия уже 72 часа. С тех пор я частенько пользовался антигистаминами для лечения симптомов отнятия, и всегда - с разочаровывающими резуль¬татами. Казалось, они даже усиливают мою депрессию и раз¬дражительность (типичными аллергическими симптомами я не страдаю).
Апоморфин. Несомненно, апоморфин - самый луч¬ший метод лечения отнятия из испытанных мною. Он не
уничтожает симптомы отнятия полностью, но снижает их до уровня, при котором их можно вытерпеть. Острые симптомы, такие, как судороги желудка и ног, конвульсивное или мани¬акальное состояние, полностью под контролем. Лечение апо-морфином приносит даже меньший дискомфорт, чем курс снижения дозы. Выздоровление более быстрое и более пол¬ное. Я уверен, что не избавился от тяги к морфию окончатель¬но, пока не предпринял курс лечения апоморфином. Возмож¬но, "психологическая" тяга к морфию, остающаяся после ле¬чения, вовсе не является психологической, а зависит от обме¬на веществ. Более действенные вариации формулы апомор-фина могут оказаться еще эффективнее при лечении всех видов наркомании.
Кортизон. Кортизон, по-моему, приносит некоторое облегчение, особенно при внутривенной инъекции.
Т о р а з и н. Дает некоторое облегчение при симптомах отнятия, но небольшое. Побочные эффекты в виде депрессии, расстройств зрения и пищеварения приносят сомнительную пользу.
Резерпин. Не замечал от этого лекарства никакого эффекта, кроме легкой депрессии.
Толсерол. Результаты ничтожные.
Барбитураты. Обычно барбитураты прописывают от бессонницы при отнятии. На деле же применение барбитура¬тов отдаляет возвращение нормального сна, продлевает весь болезненный период отнятия в целом и может привести к рецидиву. (Наркоман испытывает соблазн принять вместе со своим .нембуталом немного кодеина или настойки опия. Крайне незначительные количества опиатов, будучи вполне безвредными для нормального человека, моментально вос¬станавливают привыкание у лечащегося наркомана.) Мой опыт лишь подтверждает мнение д-ра Дента, согласно кото¬рому барбитураты противопоказаны.
Хлорал и паральдегид. Возможно, предпочти¬тельнее барбитуратов, если необходимо снотворное, но мно¬гих наркоманов стошнит от паральдегида моментально. Кро¬ме того, в период отнятия я по собственной инициативе про¬бовал следующие средства:
Алкоголь. Абсолютно противопоказан на всех стадиях отнятия. Употребление алкоголя неизменно обостряет симп-
томы отнятия и ведет к рецидиву. Алкоголь начинает усваи¬ваться лишь после того, как придет в норму обмен веществ. В тяжелых случаях наркомании для этого требуется месяц.
Бензедрин (фенамин). Может временно ослабить депрессию позднего отнятия, гибелен во время острой стадии отнятия, противопоказан на любой стадии, так как вызывает состояние нервозности, психологическим ответом на которое является морфий.
Кокаин. Сказанное выше вдвойне верно для кокаина.
Сannabis indiа (марихуана). При позднем, то есть легком, отнятии снижает депрессию и повышает аппетит, на острой стадии отнятия - абсолютная гибель. (Однажды на ранней стадии отнятия я покурил марихуану с кошмарными результатами.) Cannabis повышает чувствительность. Если вам плохо, то с ее помощью вы почувствуете себя еще хуже. Противопоказана.
Пейотль, Bannisteria Сaapi. Я не отважился на эксперимент. От одной мысли об интоксикации Bannisteria, накладывающейся на острую стадию отнятия, голова идет кругом. Я знаю о человеке, который принимал пейотль на поздней стадии отнятия: утверждая, что потерял всякую тягу к морфию, он в конце концов умер от отравления пейотлем.
В случаях тяжелой наркомании определенные физиче¬ские симптомы остаются по крайней мере в течение месяца.
Я никогда не видел и ничего не слышал о сумасшедшем морфинисте, то есть о человеке с симптомами психопата, имеющем пагубную привычку к какому-нибудь опиату. И в самом деле, наркоманы мрачно нормальны. Вероятно, дело в метаболической несовместимости шизофрении и опиомании. С другой стороны, отнятие морфия нередко вызывает психи¬ческую реакцию - как правило, легкую паранойю. Интерес¬но, что лекарства и методы лечения, дающие результаты при шизофрении, используются иногда при отнятии наркотика: антигистамины, транквилизаторы, апоморфин, шок.
Сэр Чарлз Шериштон называет боль "психическим по¬мощником императивного защитного рефлекса".
Вегетативная нервная система расширяется и сжимается в ответ на внутренние ритмы и внешние возбуждения, расши¬ряясь от возбуждений, которые воспринимаются как прият¬ные - секс, пища, приятные общественные контакты и т. д., -сжимаясь от боли, тревоги, страха, дискомфорта, тоски. Мор-
фий изменяет весь этот цикл расширения и сжатия, расслаб¬ления и напряжения. Половая функция ослаблена, пери¬стальтика заторможена, зрачки не реагируют на свет и тем¬ноту. Организм не сжимается от боли и не расширяется от обычных источников удовольствия. Он подчинен морфинно-му циклу. Наркоман невосприимчив к тоске. Он может часа¬ми разглядывать свой башмак или попросту не вылезать из постели. Ему не требуется никакой сексуальной отдушины, не нужны никакие общественные контакты, никакая работа, никакие развлечения, никакая деятельность - ничего, кроме морфия. Морфий может облегчить боль, придав организму некоторые свойства растения. (На растения функции боли, возможно, не распространяются, так как растения большей частью неподвижны, неспособны к защитным рефлексам.)
Ученые ищут морфий, не ведущий к привыканию, кото¬рый будет утолять боль, не принося удовольствия; наркоманы хотят - или думают, что хотят - эйфории без привыкания. Я не вижу, как можно разделить функции морфия, и считаю, что любое эффективное болеутоляющее средство будет по¬давлять половую функцию, вызывать эйфорию и вести к при¬выканию. Вероятно, идеальное болеутоляющее будет образо¬вывать привычку моментально. (Если кто-то заинтересован в создании такого наркотика, за основу стоит взять дигидроок-сигероин.)
Наркоман существует, пребывая в безболезненном, бес¬полом, безвременном состоянии. Обратный переход к ритмам животной жизни происходит через синдром отнятия. Сомне¬ваюсь, что когда-нибудь можно будет совершить этот переход в комфорте. К безболезненному отнятию можно лишь при¬близиться.
Кокаин. Кокаин - это самый радостный наркотик, кото¬рый я когда-либо употреблял. Эйфория концентрируется в голове. Возможно, этот наркотик активизирует центры удо¬вольствия в мозгу. Я подозреваю, что электрический ток в нужном месте произвел бы такой же эффект. Полную радость от кокаина можно ощутить только при внутривенной инъек¬ции. Удовольствие длится не более пяти-десяти минут. Если делается подкожная инъекция наркотика, быстрое удаление его из организма портит эффект. То же, но вдвойне, - при вдыхании носом.
Для кокаинистов обычное дело - не спать всю ночь и с интервалом в минуту делать себе уколы кокаина, перемежая
их уколами героина или кокаина и героина, смешанных в одной инъекции для получения "спид-болла". (Я не встречал человека, имеющего привычку к кокаину, который не был бы морфинистом.)
Тяга к кокаину может быть сильной. Я целые дни прово¬дил в походах от одной аптеки к другой с рецептом на кокаин в руках. Вы можете очень захотеть кокаина, но никакой ме¬таболической необходимости в нем у вас не возникнет. Если вы не в состоянии раздобыть кокаин, вы едите, ложитесь спать и забываете о нем. Я разговаривал с людьми, которые годами употребляли кокаин, а затем неожиданно лишались его источника. Никто из них не испытывал никаких симпто¬мов отнятия. И в самом деле, трудно представить себе, как стимулятор лобных долей мозга может вызывать наркома¬нию. Похоже, пагубное привыкание - это монополия успока¬ивающих средств.
Продолжительное употребление кокаина ведет к нервоз¬ности, депрессии, иногда — к наркотическому психозу с пара¬ноидальными галлюцинациями. Нервозность и депрессия от употребления кокаина не снижаются при его дополнитель¬ном приеме. Они эффективно снимаются с помощью морфия. Употребление кокаина морфинистом всегда ведет к большим дозам и более частым инъекциям морфия.
Canabis indieа (гашиш, марихуана). Действие этого наркотика описывалось часто и ярко: нарушение восприятия пространства и времени, обостренная чувствительность к впечатлениям, полет мысли, истерический смех, отупение. Марихуана повышает чувствительность, и результаты не всегда приятны. Плохую ситуацию она только усугубляет. Депрессия превращается в отчаяние, тревогу, панику. Я уже упоминал о своем ужасном опыте с марихуаной на острой стадии отнятия морфия. Однажды я угостил марихуаной од¬ного своего гостя, которого что-то слегка тревожило ("пинки под зад", как он объяснил). Выкурив полсигареты, он внезап¬но вскочил и с криком "мне страшно!" выбежал из дома. В особенности лишает присутствия духа такое свойство инток¬сикации марихуаной, как нарушение эмоциональной ориен¬тации. Вы не знаете, нравится вам что-то или нет, приятно испытываемое вами чувство или неприятно.
Каждый употребляет марихуану по-своему. Одни курят ее постоянно, другие - время от времени; немало людей остро ее ненавидят. Похоже, особенно она непопулярна среди
убежденных морфинистов, многие из которых настроены в отношении курения марихуаны крайне пуритански.
В США болезненные эффекты марихуаны чрезвычайно преувеличиваются. Нашим национальным наркотиком явля¬ется алкоголь. На употребление любого другого наркотика мы склонны смотреть с особым страхом. Каждый, кто предается этим чуждым порокам, заслуживает полного духовного и те¬лесного уничтожения. Люди верят в то, во что хотят верить, невзирая на факты. Марихуана не образует привыкания. Я никогда не видел доказательств болезненных эффектов уме¬ренного употребления. Наркотический психоз может возник¬нуть лишь от продолжительного или чрезмерного употребле¬ния.
Барбитураты. Барбитураты определенно ведут к привыканию, если употребляются в больших количествах в некоторый промежуток времени (к привыканию приведет употребление примерно одного грамма в день). Синдром от¬нятия опаснее морфинного синдрома, он включает в себя гал¬люцинации с конвульсиями эпилептического характера. Наркоманы нередко получают травмы, падая на бетонный пол (бетонные полы, как правило, становятся естественными спутниками внезапного отнятия). Морфинисты часто прини¬мают барбитураты, чтобы придать силу недостаточным дозам морфия. Некоторые из них становится и барбитуратоманами.
Одно время я в течение четырех месяцев ежедневно при¬нимал две капсулы нембутала (по полтора грана каждая) и не страдал никакими симптомами отнятия. Привыкание к бар¬битуратам - это вопрос количества. Возможно, это не метабо¬лическое привыкание, как в случае с морфием, а механиче¬ская реакция на чрезмерное торможение деятельности лоб¬ных долей мозга.
Наркоман-барбитуратчкк являет собой жуткое зрелище. Он теряет координацию движений, он шатается, падает с табурета у стойки бара, засыпает, не договорив фразу, пища вываливается у него изо рта. Сознание его помрачено, он глуп и сварлив. И почти всегда он употребляет другие наркотики, всё, что попадется под руку, - алкоголь, бензедрин, опиаты, марихуану. В обществе наркоманов на барбитуратчиков смотрят как на низший класс: "Любители чумовых колес. Низкого пошиба людишки", Ниже опуститься можно, лишь перейдя на угольный газ с молоком или начав ведрами нюхать аммиак: "Удовольствие для уборщиц".
Мне кажется, что барбитураты образуют худшую из воз¬можных форм привыкания - уродливую, ведущую к вырож¬дению, трудно поддающуюся лечению.
Бензедрин. Как и кокаин, это мозговой стимулятор. Большие дозы вызывают длительную бессонницу с радост¬ным настроением. За периодом эйфории следует ужасная де¬прессия. Прием наркотика усиливает тревогу. Вызывает на¬рушение пищеварения и потерю аппетита.
Мне известен только один случай, когда отнятие бензед¬рина привело к определенным симптомам. Это была одна моя знакомая, которая в течение шести месяцев употребляла ог¬ромные количества бензедрина. За этот период у нее развился наркотический психоз, и она была госпитализирована на де¬сять дней. Она продолжала принимать бензедрин, но неожи¬данно была его лишена. Начался припадок астматического типа. Она не могла дышать и посинела. Я дал ей дозу антиги-стамина (теферин), которая принесла быстрое облегчение. Больше эти симптомы не повторялись.
Пейотль (Мескалин). Это, несомненно, стимуля¬тор. Он расширяет зрачки, лишает сна. Пейотль вызывает сильную тошноту. Ее очень трудно подавлять достаточно долго для того, чтобы прочувствовать действие пейотл я, кото¬рое в некотором отношении напоминает действие марихуа¬ны. Возникает повышенная чувствительность к впечатлени¬ям, особенно к цвету. Интоксикация пейотлем вызывает нео¬бычное растительное сознание или идентификацию с расте¬нием. Кажется, что все вокруг - пейотлевые растения. Не¬трудно понять, почему индейцы верят, что в кактус-пейотль вселился дух.
Передозировка пейотля может привести к дыхательному параличу и смерти. Один такой случай мне известен. Нет оснований полагать, что пейотль вызывает пагубное привы¬кание.
Bannisteria Caapi (хармалин, банистерин, телепа¬тин). Bannisteria Caapi - это быстрорастущее стелющееся растение. Активный элемент находится, по-видимому, в дре¬весине свежесрезанной лозы. Наиболее активной считается внутренняя часть коры, листья же никогда не используются. Для достижения полного эффекта от действия наркотика тре¬буется немалое количество растения. Одному человеку нуж¬но примерно пять кусков лозы длиной по восемь футов. Лоза
измельчается и кипятится два (или более) часа с листьями кустарника, называемого Palicourea sp. ribiaceae.
" Я г " или "Аюахуаска" (наиболее часто употребля¬емые индейские названия Bannisteria Caapi) - это наркотик, вызывающий галлюцинации и ведущий к глубокому рас¬стройству органов чувств. При передозировке превращается в яд, вызывающий конвульсии. Противоядием может слу¬жить любой барбитурат или другое сильное противосудорож-ное снотворное. Каждый, кто принимает яг впервые, должен иметь под рукой снотворное на случай передозировки.
Галлюциногенные свойства яга привели к тому, что шама¬ны стали использовать его для придания себе большей силы. Они пользуются им и как панацеей от всех болезней. Яг по¬нижает температуру тела и поэтому иногда применяется при лечении лихорадки. Он является сильным глистогонным средством, полезным при лечении от желудочных и кишеч¬ных глистов. Яг вызывает состояние анестезии без потери сознания и применяется в обрядах, при которых новообра¬щенные подвергаются болезненному испытанию - к примеру, хлестанию суковатыми плетьми или муравьиным укусам.
Насколько я смог установить, действенной является толь¬ко свежесрезанная лоза. Я не нашел способа сушить, выде¬лять или хранить активное вещество. Ни одна из настоек не действовала. Сухая лоза абсолютно инертна. Фармакология яга требует лабораторных исследований. Поскольку сырой экстракт является столь сильным галлюциногенным нарко¬тиком, еще более эффективных результатов можно, очевид¬но, добиться синтезированием подобного вещества. Дело, ко¬нечно, заслуживает дальнейших исследований*.
Никакого болезненного действия, которое приписывается ягу, я не наблюдал. Знахари, которые по роду своей деятель¬ности принимают его постоянно, похоже, отличаются пре¬красным здоровьем. Быстро достигается толерантность, при которой человек способен пить этот экстракт без тошноты и прочих болезненных эффектов.
Яг - уникальный наркотик. Интоксикация ягом в некото¬рых отношениях напоминает интоксикацию гашишем. В обо-
* После публикации этих материалов я обнаружил, что алкалоид Bannisteria Caapi близко родственен ЛСД-6, употребляемому для вызы¬вания экспериментальных психозов. Думаю, скоро появится и ЛСД-25 (прим, автора).
их случаях наблюдаются смещение точки зрения и выход сознания за рамки, установленные обычным опытом. Однако яг вызывает более глубокое расстройство органов чувств, ве¬дущее к настоящим галлюцинациям. Отличительной чертой интоксикации ягом являются синие вспышки перед глазами.
К ягу относятся по-разному. Многие индейцы и большин¬ство белых, употребляющих яг, рассматривают его всего лишь как средство для опьянения, вроде выпивки. В других группах он применяется с ритуальными целями. Молодые люди племени хиваро употребляют яг, чтобы входить в кон¬такт с духами предков и получать краткую сводку своего будущего. Он применяется при приеме новых членов в общи¬ну для облегчения болезненных, тяжелых испытаний. Все шаманы используют его в своей практике, чтобы предсказы¬вать будущее, находить украденные предметы, обнаружи¬вать преступников, устанавливать диагноз и лечить болезни.
Алкалоид Bannisteria Caapi был выделен Фишером Карде-насом в 1923 году. Он назвал этот алкалоид телепатином, или иначе - банистерином. Рамф доказал, что телепатин иденти¬чен хармалину, алкалоиду Peryanym Harmala.
Bannisteria Caapi определенно не вызывает привыкания.
Мускатный орех. Заключенные и матросы иногда развлекаются мускатным орехом. Проглатывается примерно столовая ложка и запивается водой. Результаты смутно напо¬минают марихуану с побочными эффектами в виде головной боли и тошноты. Смерть наступает еще до привыкания, если это привыкание вообще возможно. Мускатный орех я принял лишь однажды.
Среди индейцев Южной Америки в ходу некоторые нарко¬тики семейства мускатных орехов. Их обычно употребляют, вдыхая через нос сухой порошок растения. Шаманы прини¬мают эти ядовитые вещества и впадают в состояние конвуль¬сий. Считается, что их судороги и бормотания имеют проро¬ческий смысл. Один мой друг тяжело проболел три дня после того, как поэкспериментировал в Южной Америке с наркоти¬ком семейства мускатных орехов.
Дурман-Скополамин. Морфинисты нередко от¬равляются, принимая морфий в сочетании со скополамином. Однажды я раздобыл несколько ампул, каждая из которых содержала 1/6 грана морфия и 1/100 грана скополамина.
Решив, что 1/100 грана - это количество, которое можно не принимать в расчет, я сделал себе инъекцию всеми шестью ампулами. Результатом было психически ненормальное со¬стояние, длившееся несколько часов, на которые я был своев¬ременно изолирован своим мнотстрадальным домовладель¬цем. На следуюший день я ничего не помнил.
Наркотики группы дурманов употребляют индейцы Юж¬ной Америки и Мексики. Говорят, нередки смертельные ис¬ходы.
Русские использовали скополамин в качестве "наркотика признания" - с сомнительными результатами. Объект может очень захотеть выдать свои секреты, но он совершенно не в состоянии их вспомнить, "Легенда" и секретная информация зачастую перепутаны между собой и искажены. Мне извест¬но, что для вытягивания сведений из подозреваемых с успе¬хом применялся мескалин
Морфинизм - это болезнь обмена вешеств, вызываемая употреблением морфия. На мой взгляд, психологическое ле¬чение не только бесполезно, но и противопоказано. Согласно статистическим данным, люди, приобретающие пагубную привычку к морфию, -это те, кто имеет к нему доступ: врачи, сестры, любой человек, у которого имеется контакт с черным рынком. В Персии, где опиум бесконтрольно продается в опи¬умных лавках, наркоманы составляют 70 % взрослого населе¬ния. Так что же, выходит, мы должны провести психоанализ нескольких миллионов персов и выяснить, что за глубокие противоречия и тревоги заставляют их употреблять опиум? Думаю, что нет Согласно моему опыту, у большинства нар¬команов нег неврозов и в психотерапии они не нуждаются. Лечение апоморфрном и доступ к апоморфину в случае реци¬дива несомненно дадут больший процент случаев полного излечения, чем любая программа "психологической реаби¬литации".