Предлагаю форумчанам поделится любимыми отрывками из любимых книг своих любимых авторов.

Периодически перечитываю "Дневной дозор" Сергея Лукьяненко, которая больше всех из дозорной серии запала в душу:


"Вода была теплой, волны - ласковыми, как касание рук любимого.
Смотрела в его лицо, и понимала, что он не бравирует, не шутит. Действительно - каждый миг контролирует ситуацию. И готов меня спасать.
Но сейчас ты уверен в себе, в своей готовности защищать и спасать, словно малыш, идущий рядом с матерью по темной улице, и говорящий "не бойся, мам, я с тобой..."
Я медленно подплыла к Игорю. Вплотную. Обняла и прошептала:
- Спасай.
Вода была теплой, но его тело - горячее воды. Он был наг так же, как и я. Мы целовались, временами уходя под воду, выныривая, жадно глотая воздух и снова ища губы друг друга.

- Хочу на берег, - прошептала я. И мы поплыли, временами касаясь друг друга, а временами останавливаясь, чтобы обменяться еще одним долгим поцелуем. На губах был вкус соли и его губ, тело будто горело, кровь стучала в висках. Так и утонуть можно... от возбуждения, от нетерпения, от желания близости.
Метрах в пяти от берега, уже на мелководье, Игорь подхватил меня на руки. Легко, будто пушинку, принес к нашей одежде, опустил. Я почувствовала спиной полотенце, над головой качнулись звезды.

- Ну, давай же... - прошептала я, раздвигая ноги. Словно развратная девчонка, словно прожженная шлюшка... Но сейчас это меня ничуть не трогало.
Только ночь, звезды, Игорь...
Он опустился, его правая ладонь нырнула мне под спину, сжала между лопатками, левая рука скользнула по груди, какой-то миг он смотрел мне в глаза - будто сомневаясь, колеблясь, словно не испытывая того же жгучего желания близости, что и я. Я невольно выгнулась навстречу его телу, ощутила бедрами его возбуждение, качнулась -- и лишь тогда он вошел в меня.

Как я его хотела...
Это было ни на что не похоже.
А здесь - другое. Словно мы действительно стали едины, словно мои желания вмиг чередавались ему, а его - мне. Я чувствовала дрожь его плоти, вошедшей в мое тело, знала, что в любой момент он может кончить, но оттягивает этот миг, и точно так же сама балансировала на грани наслаждения, в томительно-сладком безвременье...

Он будто знал меня многие годы и читал словно открытую книгу. Его руки откликались на желания моего тела, прежде чем я успевала их почувствовать, его пальцы знали, где быть нежными, а где - грубыми, губы скользили по лицу, не останавливаясь ни на миг, движения становились все сильнее, и я взмывала вслед за ними на уносящихся в темное небо качелях, шептала что-то, не понимая своих слов...

А потом мир застыл, я застонала, вцепившись в его плечи, царапая, двигаясь вслед за ним, не желая отпускать. Наслаждение было коротким, будто вспышка молнии, и таким же ослепительно-ярким. Но он не останавливался - и я снова стала подниматься на сладкой волне, балансировать - и в тот миг, когда его глаза расширились, а тело напряглось до предела, кончила снова. На этот раз по другому, наслаждение было не столь острым, но долгим, пульсирующим -- словно в
такт его семени, бьющей в мое тело.

Я даже стонать уже не могла. Мы лежали рядом, я - на полотенце, Игорь - на песке, касаясь друг друга, лаская - будто наши руки жили собственной жизнью, я прижималась щекой к его груди, чувствуя соленый запах моря и терпкий -пота, его тело вздрагивало под моей рукой.

Я и сама не заметила, как стала целовать его, опускаясь все ниже и ниже, зарываясь лицом в жесткие волосы, лаская губами, языком, чувствуя вновь растущее в нем возбуждение. Игорь лежал неподвижно, лишь ладони его касались моих плеч, и это было правильно, сейчас так и было нужно, потому что я хотела доставить удовольствие ему. И когда он кончил снова, и тихо застонал, не в силах сдерживаться, я ощутила такое счастье, словно ласкали меня.

Все было так, как нужно.

Все было так, как никогда еще не случалось.

…я не ощущала такого счастья, такого раскрепощения, такой... такой... достаточности? Да, наверное, именно достаточности. Просто никто больше не был нужен.

- Я люблю тебя, - прошептала я. - Игорь... я люблю тебя.
Он мог сейчас ответить, что тоже меня любит - и испортил бы все, или почти все. Но он сказал лишь:
- Я знаю.

Достаточность. Полная достаточность. Даже глоток шампанского был сейчас приятным, но вовсе не обязательным дополнением к сексу. И уж тем более не нужны были никакие посторонние.

Сообщение отредактировал Светлана Дерзкая - 13.11.2009, 10:23

Светлана, да ладно почему бы не переходить на личности в Ваших темах?

А из литературы:
- Кролик - он умный! - сказал Пух в раздумье.
- Да, - сказал Пятачок, - Кролик - он хитрый.
- У него настоящие Мозги.
- Да, - сказал Пятачок, - У Кролика настоящие Мозги.
Наступило долгое молчание.
- Наверно, поэтому, - сказал наконец Пух, - наверно, поэтому он никогда ничего не понимает!

Артур Голден

Мемуары гейши

Печаль — особое чувство, мы беспомощны при встрече с ней. Она напоминает окно, открывающееся само по себе.

Несчастья подобны сильному ветру, он сбивает нас с намеченного пути. Он срывает с нас одежду, и мы остаемся такими, какими на самом деле являемся, а не такими, какими хотели бы казаться.

...страсть обязательно угасает с годами, ведь и содержимое чаши, наполненной водой и оставленной в комнате, постепенно испарится.

...наш мир не более постоянен, чем волна, поднимающаяся над океаном. Каковы бы они ни были, но свои победы и поражения мы должны пережить, потому что очень скоро поднимется новая волна, но это будет уже новая история.

Мы, подобно воде, течем по жизни с горы примерно в одном направлении до тех пор, пока не столкнемся с чем-то, кардинально меняющим наше направление.

Мы должны использовать доступные нам методы для понимания движения вселенной вокруг нас и соотносить с ними наши действия, чтобы не противостоять, а двигаться в унисон с ними.

Сообщение отредактировал Светлана Дерзкая - 14.11.2009, 16:37

Алису в стране чудес читал, понравилось, хотя цитат и не помню. Правда советский вариант, мне говорят надо на английском читать, что бы понять т.к. книгу накорню загубили переводом, ну вот, что есть, то есть.

Сергей Лукьяненко

Линия грез

(Цитаты, которые запомнились своей оригинальностью)

Кривда выпрямлена. Сила послужила Праву.

Народ, не помнящий прошлого, обречен, – прокомментировал этот факт Кей. – Наш народ – бессмертен.

Тебе бы родиться многоразовым и безразмерным презервативом, ты бы был на своем месте.

Глядя на широкое, с далеко посаженными глазками личико юной дивы, Кей не мог понять, кто, кроме отсидевшего десять лет каторжника, мог на нее позариться.

Торговец, где-то на середине сериала потерявший память и состояние, увидев подругу юности, исцелился. С перепугу, наверное.

...они переспали, и в их отношениях появился намек на симпатию.

Ты становишься совсем большим… и должен узнать, как появляются на свет идиоты.

Знаешь, что мне нужно?
– Хороший психотерапевт.

Когда речь идет о жизни и смерти, малыш, – задумчиво сказал Кей, – друзья убывают в количестве. Что уж говорить о знакомых… их число становится даже меньше нуля.

Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать…


– Как Вы относитесь к ужину при свечах?
– Так же хорошо, как и к завтраку в постели..


Сообщение отредактировал Светлана Дерзкая - 14.11.2009, 18:42