Ну что парни? Потреним свои способности нести всякую чушь???


ЧАСТЬ 1 - битва



Тысячи вспугнутых ослиц простирались за горизонты, зелёные поля, происходило массовое падение рабочего класса, его представители лежали тут и там в самых непотребных позах..

сушёные семена огурцов - вот ответ на непоставленный вопрос, на вопрос который назревал в умах многих, но лишь единицы могли его осознать..

деревья вокруг полей были вырваны с корнем и разбросаны на холмах, гнездовья хохлатых пеликанов были разорены и представляли из себя жуткое зрелище.. трусы! трусы! огромные белые трусы развевались над долиной, и их огромня тень нависла над фиолетовым заливом розовых закатов. Начинался новый день, день в которм уже не было места рису. Намечалась величайшая битва за всю историю системы - битва Бобра с Ослом. Преспешники Осла уже были построены в боевые порядки, полчища слесарей и водопроводчиков угрожали целостности и сохранности...

Бесстрашные Клиторы, защитники Бобра, поглощали сушёные семена огурцов, пока ликующая толпа пела им хвалебную песнь, в знак своего преклонения... В центре стоял огромный котёл в котором готовили новобранцев.

Великий боец Бобра, полководец Вульва произносил заклинания направленные на получение. Разносторонние интересы ставились в противопосатвление равнобедренным треугольникам, и всё это в своей ужасающей массе порхало над столом ребёнка, в то время как в его головке краски становились всё ярче, и заливали комнату вокруг него разными полосками. Он сидя на стуле читал буквы, в то время как любые желания, розовыми лучами, вылетали из его головы. И он замечал каким образом тепло и пульсация внизу живота связаны с рассказом Кошки, которая извиваясь своим возбуждённым состоянием глотала остатки огромной клубники равноправия. Разрезая огромным лазером влажный пирог морали, Джей заметила как её тело начинает дышать чаще чем тогда когда она просто сидела и не замечала как спинка стула огромной силой великого спасения от падения на пол бесчестия давит на неё заставляя ускорить вдохи.
Никто из них не замеечал того что должно свершится и с силой проникнуь в их жизнь полную до краёв залива, расположенного на задней стороне полусферы системы отторжения страха. Становилось теплее и вот уже долина желания комфортного распущения наполнилась сотнями упругих. Упругие, совершая прикосновения грудью к зоне комфорта, поступательным движениям сильного ускорения, изменяли общение к лучшему, тем самым прикасаясь ещё сильнее. Взлетая в то самое удобное время, на скорости переполняя дыхание, совершалось огромное количество маленьких действий неизвестно каким образом приводящих сисему в дрожь. Дрожь летним дождём распространялась по спине ребёнка и он уже наконец позволил отдатся ей полностью, максимум на две трети от того что возможно. Перенося оставшуюся часть желаний на то место где пульсация жизни становилась всё ярче, со скоростью плотного трения огромная кошачья лапа покрывала и забирала в своё тёплое состояние, и ускоряя частоту и скорость преодления, тысячи бразильцев голубыми молниями врезались в переднюю стенку и рассыпались там на тысячи маленьких капель, которые смазывали всё пространство делая его тёмно-красную теплоту более влажной. Звук низкой хвалебной песни, звоном отдавался по телам разрозненых и раскиданных, где только себе можно представить, людишек. Которые в трепете своём, всё больше хотели подчинится той силе, что вела их до сих пор и поведёт дальше позволяя себе больше. Наконец пошёл дождь и трусы, распространенные над заливом, уже окончательно промокли, и Джей, наблюдала эту картину выглядывая из окна. Чувствуя у себя на шее сильное дыхание тёплого ветра перемен, она уже подходила к осознанию которое проникало в её мысли и делало её позу более комфортной для приятия сильных ощущений новой информации, которая символами прилетала откуда-то со стороны, и заполняла всё пространство весёлым звоном. Этот гул был слышан по всей системе, и розовым закатом закрывал глаза страждущих и они, в испуге своём рисовали у себя в голове картины, которые заставляли дышать их всё чаще и чаще. Гул инересным цветным звоном заполнил всё вокруг.. - это большое количество информации с радостью вторглось на юге системы... температура системы из-за этого повышалась, и великий распространитель яви, был не в силах контролировать себя и позволил теплу продолжить своё распространение по системе. Джей включила рубильник, и влага, спутник информации, ускорила проникновение, всё сильнее прижимаясь к стенкам настоящего. Долина наполняясь фиолетовым цветом представляла собой картину ужасающую и в то же время прекрасную. Информация мощным потоком сносила препятствия и напрягала почву, обтекая деревья и крупные камни.

"Тук-тук, следуй за Зеленым кроликом" - подумалось мне. И мне стало ужасно любопытно, кто такой зеленый кролик. Мысль обернулась пушистыми облаками и прошелестела: «Я Кролик!». «Ах вот ты какой…» - снова подумал я. Облака стали разлетаться вокруг меня, выкрадывая мои новые мысли. Вскоре я очутился в пустыне безмолвия. “Эй, куда же вы!” – крикнул я белоснежным воришкам. Тотчас же мой крик превратился в тонкий струящий пар, который послушно шел на зов Зеленого(или уже белого, понять было невозможно) кролика.

Оставшись без мыслей, я стал пытаться заглянуть себе в глаза, чтобы вырваться наружу вон из себя. Но мои глаза были абсолютно плоскими и за ними не было ничего. Слезящиеся лучики упорно выталкивали меня в одинокую пустыню. Спустя некоторое время, мой образ тоже стал расплываться и это очень стало походить на сон. Я знал 100-процентный рецепт, просто сказать себе : «Я во сне», но он был неприменим, я лишь мог созерцать действительность.

Бесшумно проскользив по бесконечной плоскости безвременья я попробовал найти себя, но кроме песка забытья, вольно раскинувшегося до горизонта ничего не существовало. Никогда и нигде не существовало. Спутником пустыни был свет, равномерно разливавшийся в каждой точке пространства, хотя что тут было смотреть? Поняв бессмысленность моих попыток, я решил помедитировать. Собственно, весь процесс медитации заключался в отказе от любых попыток исправить ситуацию.

Мое сознание стало мягко покачиваться на безумной высоте, которой я достиг при полете, и мягко снижаться описывая очень широкую спираль. Мне стало казаться, что спираль сама состоит из маленьких спиралек, серебристо мокнущих от невидимого солнца. Эти легкие, почти невидимые лучики хитро поблескивали и завораживали своей отрешенностью и независимостью, неким самодовольстием. В них сквозило божественное «Все равно». Это утверждение тугой волной пронизывало воздух(?) и заставляло вибрировать от счастья мое восприятие. Тем временем большая спираль стала осязаемой и приобрела стальной цвет, но и одновременна была прозрачной. Внутри нее было какое-то движение. Тут я понял, что спираль – это и есть я, мое движение по времени. Значит, я принял верное решение вырваться из небытья. Спираль начала сужаться и нервно биться, предчувствуя неизбежное столкновение с «землей». Я бы улыбнулся, но было нечем, поэтому я просто еще уже завинчивался. И когда я столкнулся с поверхностью пустыни, я осознал, что пустыня это и есть я, что кроме меня здесь ничего нет. Белый круг пустыни стал огромными крыльями, которые начали схлопываться над мною, превращаясь в сферу. Сфера имела ослепительно белый цвет и стремительно уменьшалась и уменьшалась…

Мир ворвался в меня внезапно, я услышал звуки колонок, щебет птиц, ощутил напряжение спины. Я смотрел на белый лист «Ворда» - так вот где я побывал только что! Я выпрямился и подумал(ура, я могу думать!), а на его на фиг этого Рафтермана со своими выдумками по бредогенератору, пусть другие пишут, все равно мне никто не поверит.